15 мая - международный день отказника от военной службы по убеждениям совести.
Поэтому сегодня считаю нужным рассказать свою историю о том, как я добивался права на альтернативную гражданскую службу (АГС), как готовился к ней и проходил её, родимую.
Со временем прохождения АГС у меня связано очень много ярких, даже тёплых, воспоминаний. Хотя срок службы тогда был 42 месяца, хотя работа была связана со многими тяготами и лишениями, хотя начальство поначалу относилось к нам, альтернативщикам, как к солдатам, вспоминается в основном хорошее. Впрочем, обо всём по порядку.
Вряд ли я стал бы подавать заявление на АГС, если бы в 2001 году в возрасте 15 лет не присоединился к религии свидетелей Иеговы (СИ). Так уж построена их философия, что на службу в армии наложен запрет. Поэтому не могу сказать, что отказ от армейской службы был моим собственным решением. Это было уже решено за меня. Если бы я не повиновался сектантским порядкам, меня просто исключили бы из общины. Единоверцы со мной не здоровались бы, не общались, считали бы проклятым и преданным анафеме.
В 2004 году, когда только вступил в силу закон об АГС, у СИ не было однозначного мнения об этой службе. Камышинские претенденты на АГС были разного возраста, так как за предыдущие годы накопилась порядочная очередь таких призывников. Руководители секты настраивали нас на тюрьму. Они говорили, что альтернативная служба в том виде, в котором её собираются ввести, неприемлема для "свидетелей".
Приводилось три основных аргумента против АГС:
- её срок значительно превышает срок военной службы, а значит, носит характер наказания, что противоречит международным нормативно-правовым актам,
- отправить могут на объекты Министерства Обороны, а это СИ не подходит,
- в месте прохождения службы, возможно, не будет местной общины СИ, а пропускать собрания негоже.
Нас тогда учили, что "свидетеля", согласившегося на АГС автоматически исключат из собрания. Поэтому многие не писали заявления об АГС, либо писали заявления об отказе и от военной службы, и от АГС. В военкомате не могли понять, чего хотят СИ и что с ними делать.
Я, как и все мои молодые братья по вере, готовился к уголовному преследованию за уклонение от АГС и от военной службы по призыву.
Спустя какое-то время я узнал, что два знакомых СИ из соседней области уехали на АГС. И их не лишили общения. Более того, их богослужебные назначения в общине не изменились. Тогда я позвонил в российский филиал СИ и спросил у юристов, кому верить: местному руководству общины или фактам. Питерские юристы удивились тому, что старейшины распространяли такую информацию и заверили меня: решение, идти или не идти на АГС - это дело совести и лишать общения за такое решение никого не будут.
Когда я принял направление на АГС, многие "братья" осуждали меня, упрекая в том, что я не следую руководству организации. Некоторые называли болтуном, говорящим сначала одно, а потом другое. С этими "братьями" даже после службы было трудно найти общий язык.
Подготовка к отправке на АГС была для меня весьма волнительной. Мне только исполнилось 18 лет. Я ни разу не уезжал из родного Камышина далеко и надолго. А тут предстояло отправиться в вызывающую какой-то необъяснимый восторг неизвестность. Наверно, уже тогда во мне жил путешественник, жаждущий романтики дорог. Я изучал карту России, размышляя о том, куда меня могут направить. Исследовал список организаций и учреждений, подавших в Роструд заявки на альтернативщиков.
Надо сказать, что в 2004 году ещё не было никакого накопленного опыта по теме АГС, как сейчас. И советоваться было не с кем. Не был так доступен Интернет. Всю информацию приходилось находить и анализировать самому. А информации всего ничего: сам текст Федерального закона, Положение об АГС и список учреждений, готовящихся принять альтернативнослужащих. Уже чуть позже стали появляться комментарии к закону, практические рекомендации для призывников и примерные образцы заявлений. Я написал заявление на пяти листах. Как сердце побуждало. Всё изложил, что мог: и про Всемирный Потоп, и про Христа, и про апостолов, и про левую щёку, и про правую, и про Льва Толстого.
С военкоматом никаких серьёзных проблем не было. Конечно, работающие там дяденьки и тётеньки пытались поколебать меня, подсмеивались и задавали каверзные вопросы, как они любят делать. Но моё заявление было подано в срок. И призывная комиссия приняла решение о замене военной службы по призыву на АГС.
И вот, спустя некоторое время меня вызывают в военкомат и объявляют: "Ты, Ширяев, поедешь в Калугу работать санитаром в доме престарелых". Хорошо помню, что в документах моя должность значилась так: "Санитарка-палатная". Да, так и было написано: "Ширяев Иван Евгеньевич, санитарка". Для мужчин названная работа не предусмотрена.
В Камышине я оказался первым, кто ушёл на АГС, и в Калугу прибыл самым первым из альтернативщиков. Чуть позже подъехали ещё семеро, все СИ.
Как прошла первая неделя на АГС? Мне выделили комнату прямо в доме инвалидов, но к работе я не приступал, потому что начальство не знало, как меня оформлять. Перед ними возникло много вопросов: заключать ли с альтернативщиком трудовой договор? Забирать ли у него паспорт? Выдавать ли ему одежду? Если да, то гражданскую или военную? Нужно ли проводить строевую подготовку? Может ли альтернативщик свободно покидать территорию дома престарелых или должен подчиняться солдатскому распорядку? Кормить ли его? Начислять ли зарплату? Никто ничего не знал. Я, естественно, показывал директору, его замам и начальнику отдела кадров соответствующие статьи закона об АГС, но мне они не верили и звонили кому-то в Москву. Москва тоже не знала, что ответить. Пока разобрались, прошла целая неделя.
Нас всех восьмерых поселили в небольшую комнату, в которой помещались только четыре пары двухъярусных кроватей, несколько тумбочек и один шкаф для одежды. Было очень тесно, но только со временем нам предоставили ещё одну комнату, в которую ушли трое ребят. Мои сослуживцы были разного возраста: от 19 до 23 лет. Я оказался самым младшим из них. Среди наших альтернативщиков было две пары родных братьев. Нам предстояло 3,5 года жить и работать в огромном доме-интернате для престарелых и инвалидов.
Меня назначили мыть палаты в отделение "Милосердие". Там лежат самые тяжёлые больные, самые слабые и безнадёжные. Те, кто уже не встаёт. Большую часть службы я проработал в женских лежачих палатах. Нужно было не только мыть пол, но и выносить ночные горшки, судна. Нужно было мыть бабушек, которые ходили под себя. Если кто-то умирал, мы раздевали этого человека и несли в морг. Бывали случаи, когда в холодильнике морга не было места и приходилось ставить гробы друг на друга.
Когда я видел этих жалких чахлых неподвижных старух лежащими голыми в фекалиях, мне, молодому парню, совсем не хотелось обращать внимание на девушек. Потому что каждую понравившуюся девчонку я моментально представлял состарившейся и немощной. Возможно, по этой причине я женился только в 25 лет.
Отношения с начальством вначале не складывались. Директор и его замы - бывшие военные. На альтернативщиков они смотрели свысока, никакие наши обращения всерьёз не воспринимали. Однажды произошел конфликт с директором из-за того, что мы фотографировали и снимали на видео свою жизнь и службу в доме инвалидов. В качестве репрессии альтернативщиков переселили из уже обжитой комнаты нового интернатовского корпуса в помещение старого корпуса, где долгое время жили лежачие больные. Это была комната, пропитавшаяся за долгие годы ничем неистребимым запахом мочи.
А меня с напарником отослали в другой дом-интернат, находящийся в 140 километрах от Калуги.
К счастью, гнев начальства длился недолго. Со временем удалось найти общий язык с директором и его заместителями. Но не с главной медсестрой. Эта женщина всегда стремилась держать всё и всех под своим контролем. И альтернативщиков она не любила до последнего. Часто можно было увидеть как главная медсестра ходит за буфетчицами и следит, чтобы они выливали остатки пищи в унитаз, лишь бы еда не досталась альтернативщикам.
Посчастливилось мне поработать несколько месяцев и в психиатрическом отделении. Это было гораздо сложнее. Если в обычной лежачке с проживающими можно было договориться, как-то повлиять на них, то психи совершенно невменяемы. Один слепой, например, постоянно скидывал с кровати матрас, лез под кровать и искал там вход в метро. Однажды этот человек случайно вышел в окно третьего этажа и разбился насмерть.
Другой слепой дед, гуляющий с 80-летней бабкой, почему-то приревновал её ко мне. Так как поймать меня он не смог, то стал колотить эту несчастную старуху. "Нашла себе молодого, - вопил он, - старая сука!"
Но самым лёгким был последний год службы. Меня перевели в отдельный корпус интерната, где было всего 20 проживающих, и все ходячие, способные самостоятельно убирать за собой. В мои обязанности входило лишь открывать ворота территории рано утром, а вечером закрывать их.
Чтобы было легче пережить столь долгий срок службы, я делил свой 42-дневный отпуск на небольшие части, чтобы устраивать поездки в те города, где я ещё не был. Меня тянуло не столько домой, сколько в новые места. Благодаря этому время АГС пролетело незаметно.
В начале службы нам выдавали зарплату 680 рублей. Даже в 2004 году это были сущие копейки. Потом зарплата выросла до 720 рублей, до 840... Но большую часть службы мы получали по 3000, так как областной бюджет вносил надбавку до прожиточного минимума. Старики же получали на руки лишь 25% своей пенсии. И тут же пропивали эти деньги. Так как в мои обязанности входила уборка палат, я выносил их бутылки не на свалку, а в пункт приёма стеклотары. Это было небольшой, но регулярной прибавкой к моей мизерной зарплате.
Конец срока службы подошёл как-то незаметно, совершенно неожиданно. Летом 2008 года все альтернативщики первого поколения разъехались. С некоторыми стариками жалко было расставаться - настолько подружились мы с ними.
АГС дала много полезного. Она научила общаться, сочувствовать, находить общий язык с пожилыми, больными и озлобившимися людьми, защищать свои права и проще смотреть на многие вещи, не без доли юмора. Ведь если всё в нашем абсурдном мире воспринимать слишком серьёзно, то и свихнуться недолго! АГС - это для настоящих мужчин.
После службы я периодически возвращаюсь в свой родной дом инвалидов. Что-то тянет меня туда. Увидеть знакомые лица, услышать знакомые голоса, посмотреть на новых альтернативщиков. С тех пор сменилось уже пять или шесть поколений АГСников. Всякий раз я стараюсь увидеться с проживающими и персоналом. Со всеми, кроме главной медсестры.
За 13 лет существования альтернативной службы её прошли тысячи молодых людей. Некоторых из них мне выпала честь знать лично. И это не только верующие. Любой призывник может воспользоваться законом об АГС. Хоть я и не считаю себя убеждённым пацифистом, мне интересно наблюдать, как эти парни бодаются с военкоматами, отстаивая свои законные права. Конечно, не всех направляют в дома престарелых. Кто-то проходит службу на почте, кто-то на заводе, кто-то в офисе, а кто-то даже в драматическом театре. Благо, теперь есть с кем консультироваться, есть опыт, есть прецеденты. Не бойтесь АГС. Она хороша!
Альбом о моей АГС не рекомендуется смотреть детям, беременным женщинам и слабонервным гражданам.
